Капитан 2 ранга в отставке Сергей Ткаченко служил в Черноморской флотской печати. В одной из своих документально-лирических повестей «Вымпелы над Донузлавом» он рассказал о военно-морской базе, находящейся в Крыму. После окончания службы в газете «Флаг Родины» (Севастополь) живет в Новороссийске. Сейчас завершает работу над книгой о своем отце, Макаре Ткаченко, воевавшем на сторожевом катере в составе Новороссийской военно-морской базы и принимавшем участие в снабжении Малой земли, когда шли бои за Новороссийск. Отрывки из его будущей книги представлены в номере «Новороссийского рабочего» за 5 декабря 2021 года.
Выдержки из рукописи представил Евгений Лапин.
Все решили секунды
Отец всегда был особенно суров в светлый праздник – День Победы. Он меньше рассказывал о себе, а больше о тех, с кем воевал. Я видел, как против его воли дрожали и кривились его губы, и он ладонью прикрывал глаза, чтобы другие не видели его слез, в которых была память о боевых друзьях, о тех, кто не дал свастике закрыть мирное солнце…
Всю ночь сторожевой катер СКА-048 нес дозор в Керченском проливе. С рассветом взяли курс на базу в Новороссийск. Людей утомило многочасовое напряжение и беспрестанная качка. Море, с каждой милей отдалявшееся от пролива, становилось все тише. В ярком свете утреннего солнца стали видны мельчайшие подробности горных склонов. От разбросанных живописных белых домиков и пирамидальных тополей веяло ощущением мира и покоя.
Моряки, не раз ходившие этим курсом, знали, что большинство домов на побережье оставлено жившими в них людьми, что в разбитых стеклах окон гуляет ветер, и веселые дворики, помнящие веселый звон детворы, заросли травой.
Ровно гудели на небольших оборотах моторы. Щурясь от яркого света, вглядывались в береговую черту и горизонт сигнальщики, рулевой – на мостике и впередсмотрящий – на носу катера. Порой они подолгу смотрели в одну точку, и лишь чувствуя на себе взгляд командира, возвращались из минутного забытья в действительность, полную опасностей и тревог.
В тот час, казалось, ничего не предвещало угрозы небольшому кораблю при подходе к своей базе. Свободные от вахты матросы спали в своих кубриках. Так шел под чистым небом по морю маленький и тонкий, как иголка с расходящимися белыми ниточками волн, корабль. И нес в себе он тридцать жизней людей, которые все были сыновьями своих далеких матерей. В тесном, пропахшем бензином отсеке ревели моторы, и два парня в темных комбинезонах не первый час безотлучно обслуживали их работу. Приняв вахту еще до рассвета, они не видели солнца, не вдыхали свежего набегающего воздуха. Один из них – Лешка Медведев – сделал знак товарищу, что поднимется на палубу…
Ему суждено было первым заметить приближавшийся быстроходный катер врага. Он шел тихо, как бы подкрадываясь со стороны слепившего солнца. Через мгновенье по сигналу Алексея вся команда уже была готова принять бой. Для черноморца была не столь страшна смерть, как сильна невозможная обида: погибнуть без боя. Судьбу сторожевого корабля решили мгновения – моряки сумели первыми открыть огонь и обратить в бегство вражеский корабль.
Когда моряки отшвартовались, то поднявшегося на палубу Медведева окружил весь экипаж. Товарищи жали ему руку, хлопали по плечам, говоря, что он спас и корабль, и весь экипаж. Говорили восхищенно, будто впервые смотрели на моряка. А он, смущенный, действительно счастливый, широко улыбался и глубоко вдыхал летний воздух, как человек, вынырнувший из глубины.
Его любили еще и за то, что он всегда с гордостью говорил о своем родном Ленинграде. Вместе с товарищами он делал все, чтобы приблизить Победу. Он погиб на своем боевом посту в одном из боев, так и не узнав о снятии блокады Ленинграда.
